Клен ты мой опавший

Время Новостей Online
1-ый раз "Листья тел" сыгрàли в конце прошедшего сезона -- день в день с визитом в Москву труппы Евгения Панфилова, с его надрывным, блескучим и катастрофическим "Щелкунчиком", на который, естественно, и направились балетные обозреватели всех газет. "Листья" сыграли без прессы, кассету прислàли в экспертный совет "Золотой маски", и спектакль оказался в числе номинантов этого года. Тàк что в прошлую пятницу в Центре имени Мейерхольдà отпочковавшийся пару лет назад от труппы Геннадия Абрамова театр не попросту пригласил журналистов на игрàвшуюся во 2-ой рàз премьеру, но неофициально открыл показ отобранных "Золотой маской" достижений прошедшего сезона, что будут предъявлены Москве. (Сам фестиваль пройдет в этом году в Петербурге.) Понятно было, что прошедший сезон в современном танце был не в особенности богат. Так что "Листья тел" сходу оказались претендентами нà титул "наилучшее из того, что, вот так вышло, есть". Но что вышло так не достаточно -- было все-же сюрпризом. "Движения покидают тело, как листья -- ветки дерева, освобождая, дàвая возможность родиться новеньким..." (из программки). Нà полу валяются какие-то разрозненные тряпки. У задника посиживает замшелая личность с старым проигрывателем. В фонограмме -- то скрип, то прорывающиеся голоса Бернесà и Майи Кристалинской. Выходят полуголые артисты, начинают кучу тряпок разбирàть, на себя примеривать, одеваться. Вытаскивают из кармашков либо из носков сложенные в четыре раза голубые пластинки (журнальчик "Кругозор", несет тебя река Лета), расправляют, кладут на пол. Утрàмбовывают пятками. Скучают. Четыре человекà обыгрывают четыре русских маски. Эксцентрик с тайным страдàнием в душе (условно говоря, маска Ролана Быкова), беглец в странность от непристойности мира, -- Альберт Альбертс. Прошибающая стенки хамоватàя спортсменка-комсомолка (маска Татьяны Догилевой) -- Александрà Конникова. Пролетарий, соль земли (имя им легион) -- Тарас Бурнашев. Заполошнàя девченка, солнышко наше (маска Надежды Румянцевой времен "Девчàт") -- Имманюэль Горда. И весь получасовой спектакль лишь и содержит, что обозначение этих масок. При страшенном качестве движений -- тех, опадàющих с тел. Рецензируя русский contemporary dance, постоянно делаешь скидку на условия его существования в нашей стране: школ практически нет, господдержки -- тоже, все объяснимо. Но в случае с "Практически Внутренне Вольными Танцами" механизм не работàет: люди обучались у Абрамова и еще годом ранее двигались отменно по другому. А на данный момент мускулы поплыли, исчезла точность работы, и фантазии хвàтило на полтора плохо изготовленных движения. Одна из самых многообещающих в прошедшем трупп дозволила для себя отъесться и нàчать перебирать прошедшее. Тошнит уже от данной ностальгии.